Открыть варежку
Открыть (раскрыть, разинуть) варежку
Выражение открыть варежку 'зазеваться, стать невнимательным' известно каждому русскому. В грубо-просторечном стилистическом регистре употребляют выражение открыть / открывать варежку и писатели-деревенщики, например В. Астафьев: "Я подлил масла в огонь, заглядевшись на городские диковины, уронил в воду эмалированную кружку. Мачеха отвесила и мне крепкую затрещину. Все правильно. Заработал, не открывай широко варежку" (Последний поклон). Столь же стилистически "маркированы" и фразеологюмы-антонимы открыть варежку 'начать говорить, кричать' - закрыть варежку 'замолчать, закрыть рот'. Их употребляет В. Шукшин: ""...Злятся все, как собаки, сказал снабженец с печки. Не глянется, что лучше вас живу?" Павел и Федор не сразу нашлись, что на это ответить. "Закрой варежку, сказал наконец Павел. Ворюга..."" (Капроновая елочка). Как видим, эти фразеологизмы служат характеристиками речи персонажей и создают грубо-просторечный колорит текста.
Впервые зарегистрировано выражение открыть варежку словарными материалами "Новое в русской лексике" за 1981 г. Составители словаря подчеркивают, что сфера употребления оборота грубое просторечие. Это действительно так, хотя сами по себе слова открыть и варежка, образующие его, общеизвестны и стилистически нейтральны. Каким же образом два нейтральных по экспрессивности слова дают при их слиянии столь сильный эмоционально-стилистический результат?
Экспрессивность выражения во многом связана с неожиданностью самого сопряжения варежки с глаголом открыть. Ведь варежка в значении 'рот' совершенно абсурдная, нелогичная метафора, ибо никакого видимого сходства между этими двумя понятиями, на первый взгляд, нет. В языке, однако, даже самое алогичное имеет свою внутреннюю логику, скрытую именно от "первого взгляда". Необходимо вглядываться многократно, чтобы эта логика прояснилась и абсурдное стало внутренне оправданным.
Такое "вглядывание" облегчено тогда, когда за словом или выражением - длительная традиция литературного и общенародного употребления, масса вариантов, облегчающих поиски образного источника. Оборот же открыть варежку, как мы видели, в этом отношении "отрезанный ломоть". Он нов не только потому, что впервые зарегистрирован совсем недавно, но и потому, что у него нет фразеологических параллелей даже в близкородственных украинском и белорусском языках.
Бьггь может, в таком случае, это метафорическая находка какого- нибудь остряка, получившая постепенное хождение в просторечии?
История языка показывает, однако, что индивидуальное - почти всегда проявление коллективного. Это подтверждается и в нашем случае. Выражение открыть варежку, кажущееся составителям словарей неологизмом, на самом деле имеет свою предысторию в диалектном употреблении - как и многие просторечные и жаргонные выражения.
В "Ярославском областном словаре" записан такой вариант этого выражения: Что варягу-то разинул? Значение слова варяга выводится в словаре непосредственно из фразеологического контекста 'рот'. Практически то же значение имеет и его фонетический вариант варега 'горло, глотка, рот', которое в тех же говорах является и наименованием однопалых, вязанных из шерсти рукавиц, надеваемых обычно под кожаные. Важно, что и выражение, и слова варега, варяга записаны в Ярославской области не в одном, а в нескольких населенных пунктах, что исключает индивидуальное употребление или узкую локальную приуроченность.
Это подтверждается и данными других русских диалектов, где "Словарь русских народных говоров" фиксирует слово варега кроме ярославских также в пермских, костромских и владимирских говорах. Контекст (костром.), приводимый для значения 'горло, глотка, рот', - также фразеологизированный: Что разинул варегу-то? Что разинул горло-то?. Как видим, он вполне идентичен обороту открыть варежку. В том, что варега и варежка в народном обиходе значили именно 'рот, глотка', убеждают и другие диалектные выражения, значения которых прямо с ним связаны: вят. пялить варегу 'очень громко, что есть силы, во все горло кричать'; влад, заткнуть варежку 'замолчать', варежку распустить 'начать кричать, много и шумно говорить'; арх. во всю варежку кричать 'во всю мочь, что есть силы кричать'. Правда, в архангельских говорах последний оборот употребителен и в другом значении во всю варежку бежать 'во всю силу, во всю мочь бежать', однако это, видимо, лишь расширительное значение, вызванное его скрещением с другим диалектным фразеологизмом, распространенным там же, - во всю варь (бежать, кричать).
Показательно, что именно в этой диалектной зоне зафиксирован и тот оборот, который попал в "Словарные материалы", - открыть варежку. Этнограф и диалектолог Д. А. Марков записал его в бывшем Ветлужском уезде Костромской губернии еще в 1907 г.
Сопоставляя слова варега, 'варежка, рукавица' и варега 'рот, горло, глотка', легко увидеть, что ареал первого в русских диалектах гораздо шире, чем второго. Оно зарегистрировано от Архангелогородчины до Тульской и Орловской областей, от Тверской области до Забайкалья и Приамурья. Еще более широк ареал слова варежка в "одежном" значении не случайно лишь оно и попало в литературный язык.
Этот факт наводит на мысль, что либо варега, варежка 'рот' вторичное, метафорическое развитие первого значения, либо это не значения одних и тех же слов, а омонимы, случайно совпавшие по форме.
Если бы мы имели дело с метафорой, то семантическое сопряжение варежки со ртом могло бы повториться и с другими наименованиями варежки и рукавицы. Поскольку эта часть одежды для русских весьма актуальна и важна, в народном языке немало ее наименований-синонимов. Варежки или рукавицы называют в разных местностях России чрезвычайно разнообразно: валеги, валежки, валенки, валенцы, валешки, варенки, вареньки, верянки, варюги, верюхи, верюшки, вевереньки, голицы, голючки, голянки, галунцы, исподки, вязёнки, вязёрки, делёнки, дельницы, деницы, денички, дёнки, деночки, дианки, дьяницы, дьянки и мн. др. ни один из этих синонимов не переосмысляется как 'рот, горло, глотка' и не образует фразеологизмов типа открыть варежку у разинуть варегу или заткнуть варежку.
Еще более убеждает в алогичности такого метафорического переосмысления анализ семантического ряда со значением 'быть невнимательным, рассеянным; отвлекаться каким-л. зрелищем, рассматриванием чего-л.', характерным и для открыть варежку.
В русском литературном языке он представлен прежде всего опорным, самым частотным фразеологизмом разинуть или разевать рот, известным уже древнерусскому языку. В народных говорах он записан в разнообразных словообразовательных и синтаксических вариациях: беломор. рот поразинуть, курск., ирк. рот раззявить, разинуть рот во все глаза, пек. рот зевать, разинул рот только мухе влететь 'о разине' и т. д. Собрания русских пословиц и поговорок фиксируют различные вариации этого фразеологизма уже с XVII-XVIII вв.: разиня рот ходить, не разиня рот ходи, не разевай рта до ушей; Родя спит и ходя, а Зиня и рот разиня; Розиня Ростяпе в рот заехал; Мир зинул (т. е. зевнул), и ад рот разинул; Животинка водить не розиня рот ходить. Ср. также обороты типа себ. в рот зеваль въехал или моек, солнышко глотать 'зевать', которые развивают эту же фразеологическую ассоциацию. На базе оборота разевать рот возникли и экспрессивно-оценочные слова разиня и ротозей (ср. прост, и диал. зево- póm, рётя, полоротый), что также свидетельствует о древности и употребительности соответствующего оборота. Это и неудивительно, ибо выражения разинуть рот - общевосточнославянское: ср. укр. роззявляти/роззявити рота и бел. разявіць рот.
В нашей народной речи немало выражений, построенных по той же структурно-семантической модели. Одни из них создаются варьированием глагольного компонента: беломор. рот отворить, рот растаращить, растопырить рот, растяпить рот, рот расщепе- рить, рот гаять. Другие - морфологическим или синтаксическим трансформированием оборота: беломор. держать открытый рот пек. сидеть и ртом зевать, глядеть ртом. Наконец, третьи создаются варьированием существительного. Для глаголов разевать, разинуть В. И. Даль приводит варианты разинуть пасть и разинуть челюсти. В говорах сохранен многочисленный ряд подобных вариантов: петерб. галяму растворить, костром, ежево разинуть, у рал. жёрло раскрыть, разгаять зевало, дон .раззяпить зевало, разинуть раззяву 'недосмотреть', пек. раскрыть свое зепало, открыть свое зепало, растопырить курятник, расщемить лещёдку расщелиться, разинуться', перм. пасть немшоную отворить, волог. рожу роспелить (в пословице XVIII в. : Глаза выпучил что сыч, а рожу роспелил што жопу. Симоии 1899,180).
Ряд подобных лексических замен можно было бы умножить, если учесть многозначность оборота разинуть рот: он означает не только 'зевать, быть невнимательным', но и 'сказать, крикнутычто-л.' и 'прийти в изумление, недоумение'. Показательно, что и выражение разинуть варежку может употребяться в таком значении, причем с повышенной (по сравнению с литературным фразеологизмом разинуть рот) экспрессивностью. Так, в пародии Александра Иванова "У подножия Машука" (Нева, 1980, № 1) варежку разинуть это отнюдь не 'зазеваться, быть рассеянным', а 'очень удивится, поразиться':
Я замер, варежку разинув, Когда, кривя в улыбке рот, Передо мной возник Мартынов, Не Леонид, не наш, а тот...
Народные обороты той же модели со значением 'кричать' имеют в говорах чрезвычайно широкое распространение и употребление: перм. драть (открыть, отворить) ад, драть хайло, разинуть хайло, хайло распустить; вят. адище драть (пялить), драть (разинуть, разевать) глотку, растлить (пелить) вилы; морд, разевать дыхло, жабу драть, жабу разинуть (распятить, распялить, раскрыть, пялить), кадык драть; брян. жерело открыть; ниж. жерело разинуть (распустить); орл. драть зяпу; новг. разинуть ляму, открыть ховальницу; урал. драть пасть; пек. драть прорву ; смол, храпу распустить и др. Некоторые из подобных вариантов имеют исключительную активность в говорах - например, оборегтрот пялить 'кричать, плакать, реветь' и 'быть крайне невнимательным, нерасторопным', а также 'смеяться', известный в сибирских говорах. Ср.распялить (распелить) рот, распялить хайло, пялить вачегу, вят. пялить глотку и т. п.
Подобную активность этой фразеологической модели находим и в других славянских языках, где широко представлены фразеологизмы типа укр. роззівлятирот, роззявити вершу или бел.разявацьрот, горла (глотку) разяваць (распасцираць, расчыпяць, распускаць); разігнуць ляпу, разяць мялицу (ляпку, зипайлу) и т. п. Даже в пределах одного говора вариантность существительных со значением 'рот' может быть весьма высокой. Так, лишь в Львовской области зафиксированы следующие обороты со значением 'замолчать': заперти (заткати, закрити) рот (писок, папулю, пашчегу, тяльку, піддувало, прайник).
Анализ таких существительных в русских, украинских и белорусских говорах показывает, что ии одно из них не образует наименования рта на основе метафорического переосмысления слов со значением 'одежда', конкретнее - 'варежка'. Это заставляет с еще большей уверенностью предположить, что варега, варежка 'рот' и 'варежка' - лишь случайно совпавшие по форме слова, омонимы.
И действительно, если варега, варежка 'варежка' - чисто русское слово, не имеющее параллелей даже в белорусском и украинском языках, где соответствующая одежда именуется рукавіца, рукавиця, плетенка, то его омоним выходит далеко за пределы русских диалектов. Ведь костром., яросл., влад, и перм. варега 'рот, глотка' (ср. ворон., ниж. варьга 'нерасторопный человек, разиня') прямо связано с перм. и урал. варга с тем же значением. Последнее же слово широко известно в украинском, польском и словацком языках, где оно, правда, имеет несколько иное значение: укр. варга, вїрга, 'губа', 'подбородок, борода'; пол. warga 'губа', словац. varga 'морда (коровы, коня)'.
Происхождение оборота
Украинские этимологи считают это слово заимствованием из польского (ЕСУ M1,331). Этому, однако, противоречит как фиксация его в русских диалектах, так и широкий ареал в украинских (Дзендзелівський 1969,33-34). Об исконном, праславянском происхождении этого слова у восточных славян свидетельствуют и южнославянские параллели этого слова: с.-х. vrganj, словен. wrganj 'белый гриб', имеющие параллель в венг. vargánya в том же значении, которое было заимствовано у славян (см.: Kiss 1968,456). Семантическая перекличка 'губа' - " 'гриб' известна: само слово губа и в русских диалектах, и в других славянских языках имеет и значение 'гриб', а слово гриб может означать и 'губу' (ср. диал. грибы распустить 'плакать, хныкать', Показательно, что и для украинской зоны такая перекличка у слова варга еще актуальна: в подольских говорах записано сочетание кобилячі варги 'вид грибов', которое по внутренней форме актуализируется как 'кобыльи губы'.
Языковые факты позволяют считать рус. варга, варега и его украинские, польские и словацкие параллели семантическим развитием праслав. *vorga, *vbrga 'нарост, опухоль', 'вздутие' (Куркина 1974,80; Панин 1983,112). Это исходное значение объединяет такие, на первый взгляд, далекие друг от друга характеристики, как 'губа' и 'гриб'.
Говоря о связи праслав. *vorga, *vbrga 'нарост, опухоль', 'вздутие' с рус. диал. варега, варьга, варга 'рот', 'губа', нельзя обойти молчанием фонетическую сторону этой связи. В литературном русском языке рефлексы праславянских корней должны были дать, по законам исторической фонетики, формы * ворога, *ворга. Нетипичность огласовки, видимо, объясняется диалектным статусом русских слов. Аналогичное "нарушение" зафиксировано, например, для православянских корней *когкъ, *къгкъ, которые имеют в разных славянских языках и диалектах очень широкую шкалу значений, связанную с наименованием частей тела человека и животного - 'шея', 'плечи', 'бедро', 'нога' и их производными (ср. болг. крак 'нога' и рус. окорок, первоначально значившее нечто вроде 'мясо вокруг ноги'). В русских народных говорах мы встречаем формы с корневым -а- (ср. на карачках) : пек., твер. каракушки ползать, кара• ченьки и кукарач, окарачь, карачка, карячка 'широкий шаг' и с корневым -о- (ср. окорок) : арх. корача (ср. в былине: "Добры кони пали на корач" ), др.-рус. корачни (ср. в "Повести о Мамаевом побоище" XVII в.: "Кони же их на корачни падоша"), диал. корочка, корячка 'широкий шаг' (ср. "В одну корячку не дошагаешь до Москвы" СРНГ 14, 311), бежать во все корки 'очень быстро бежать' и т. п. Такие рефлексы праславянских *когкъ, *къгкъ, как кажется, подтверждают и фонетическую оправданность рус. диал. варега, варьга, варга 'губа', 'рот'.
Логика семантических переходов полностью оправдывает и связь значений 'губа', 'морда животного', характерных для польского и словацкого, и 'горло, рот, глотка', свойственных рус. варга, варега. Так, рус. губа соответствует пол. gęba 'рот' и 'рожа, морда', 'пасть животного' или чеш. huba 'рот' и 'морда животного', а слову рот чеш. ret 'губа'. Перед нами, следовательно, четкая семантическая закономерность, которая позволяет увидеть в рус. вареге и варежке древнее славянское наименование рта.
Случайно ли все же, что это древнее слово было переосмыслено на новый лад именно в русской народной речи?
Конечно же, нет. Ведь омонимия характерна лишь для русского ареала во всех других славянских языках у слова *vorga нет омонимической пары 'варежка'. Столкновение же омонимов, как известно, нередко ведет к семантическому притяжению, стремлению перекинуть мостик между не имеющими ничего общего значениями. Так случилось и со словом варежка в составе фразеологизма. Архаичное, диалектное варежка 'рот, горло' было вытеснено широкоупотребительным варежка 'варежка'. Алогичность такой метафоры этому не препятствовала наоборот, она придала особую экспрессию выражению открыть варежку. К тому же в народном обиходе известны обороты со словами рукавица и варежка, характеризующие молчание: ворон, у него на языке варежка одета 'о молчаливом человеке' (СРНГ 4, 49) и заткни себе рот рукавицей 'замолчи' (Даль IV, 111). Они в какой-то мере могли стать метафорическим фоном, несколько снижающим алогичность совмещения ассоциаций 'варежка' 'рот'.
Таким образом, в основе выражения открыть варежку лежит русское диалектное слово варежка, варега 'рот', которое восходит к древнейшему праславянскому корню с тем жезначением. Вытесненное из активного речевого обихода более употребительным, а потому и более конкурентноспособным словом варежка 'предмет зимией одежды', это слово в составе фразеологизма выглядит алогизмом и потому кажется особо экспрессивным и оригинальным.
Пройдя через фильтры просторечия, выражение открыть варежку потеряло связь с древним варега 'рот', на основе которого оно создано. Любой русский, однако, легко узнает в этом слове древнейшее значение, ибо связывает его с употребительным открыть (разинуть) рот. В этом "эффекте узнавания", при необычности семантической связи, - секрет популярности выражения, прошедшего путь от узкого диалектизма до "нового", употребляемого в современной печати фразеологизма. Путь достаточно типичный для истории русской национальной идиоматики, где "новое" нередко оказывается лишь давно забытым "старым", исконно славянским.
« Где строят воздушные замки?
» Кто хозяин сидоровой козы?